А мне много не надо... Власть над миром и что-нибудь покушать.
Наконец-то сформулировал для себя, почему я в таком диком востроге от Хоббита, что ходил в кино уже два раза и собираюсь еще:
во-первых, это что-то новое. Конечно, это все та же вселенная Властелина Колец, но Властелина я пересматривал уже раз пятьдесят, мне там знаком каждый кадр и каждая следующая реплика персонажа.
во-вторых, Хоббит не такой мрачный, как Властелин. Даже если сравнивать Братство Кольца и Хоббита, в последнем и трава зеленее и Ривенделл ярче, так сказать. Властелин красив мрачной красотой Хельмовой Пади и Барад-Дура, величественной красотой Гондора. В Хоббите же мрачных картинок нет вообще. Даже в Зеветри, где тусовались орки, нет мрачности и все тут. Даже старая крепость, где засел некромант: она пугает, заставляет сердце биться быстрее, но нет там мрачного пейзажа, и это здорово. Может, конечно, Пустошь Смога будет больше походить эстетикой на Властелина, но я сомневаюсь. Правильно Филиппа Боенс сказала: для фанатов Властелина это возращение в старое доброе Средизьемье, где все знакомо, но в то же время есть много неожиданно нового.
во-первых, это что-то новое. Конечно, это все та же вселенная Властелина Колец, но Властелина я пересматривал уже раз пятьдесят, мне там знаком каждый кадр и каждая следующая реплика персонажа.
во-вторых, Хоббит не такой мрачный, как Властелин. Даже если сравнивать Братство Кольца и Хоббита, в последнем и трава зеленее и Ривенделл ярче, так сказать. Властелин красив мрачной красотой Хельмовой Пади и Барад-Дура, величественной красотой Гондора. В Хоббите же мрачных картинок нет вообще. Даже в Зеветри, где тусовались орки, нет мрачности и все тут. Даже старая крепость, где засел некромант: она пугает, заставляет сердце биться быстрее, но нет там мрачного пейзажа, и это здорово. Может, конечно, Пустошь Смога будет больше походить эстетикой на Властелина, но я сомневаюсь. Правильно Филиппа Боенс сказала: для фанатов Властелина это возращение в старое доброе Средизьемье, где все знакомо, но в то же время есть много неожиданно нового.